Для меня всё началось с размышлений о том, как тут всё устроено.

Очевидна возможная в любой момент конечность жизни в этом теле. Что имеет смысл делать, на что обратить особое внимание, чтобы в конце пути сказать: «Это было круто?»

Да, потом были и кризисы, и многое другое, но основным мотивом к исследованию для меня всегда был вот такой вполне рациональный интерес.

Он подталкивал к изучению того, что же здесь действительно важно, и около пятнадцати лет назад я нашёл первую элегантную формулировку в виде интегральной теории Кена Уилбера.

Она говорит о том, что имеет смысл учитывать и в равной степени изучать сознание и психику — область индивидуального внутреннего, отношения и культуру — область межличностного, объективный мир — мир квазаров и нейронов, и системные процессы — экологические, социальные, политические, экономические…

Пренебрегая какой-либо из эти областей, мы гарантированно упускаем что-то важное, потому что все они теснейшим образом связаны друг с другом.

До сих пор я вижу, как исследователи внутренних глубин игнорируют, а зачастую и вовсе отрицают физику и биологию. Как математики и химики отрицают то, что эти глубины — намного важнее, чем видится на поверхности. Как и те, и другие могут упускать, например, важность политической и экономической жизни. И как в погоне за внутренними глубинами или денежным достатком, мы забываем про одну из самых ключевых ценностей — отношения.

Интегральная теория показывает, на что нужно обращать внимание, чтобы картина получилась целостной. Но остался вопрос — как? Очередной кусочек паззла сложился лет пять спустя, и пришёл в виде афоризма Шинзена Янга, моего учителя медитации: «В жизни есть три задачи: ценить, улучшать и превосходить».

Забавный анекдот: на недавнем ретрите в Карпатах я спонтанно вновь размышлял про то, «что же со всем этим делать», и в результате ловко свёл всё к нескольким базовым принципам. Обрадованный красивым инсайтом, начал вслух пересказывать их жене и вдруг понял, что это ровно те же «три задачи», которые я услышал впервые ещё лет девять назад от Шинзена. Эх, никакой оригинальности, стою на плечах гигантов!

В чём суть?

Вот всё, с чем я сталкиваюсь во внешнем и внутреннем мире. Вот всё, что есть прямо сейчас: моя набегающая и уходящая сквозь пальцы, ежемгновенная жизнь. Что вообще можно с этим делать?

Ценить — значит наполнять вниманием всё происходящее, не считая какие-то мгновения жизни скучными, плохими и лишними. Действительно видеть, слышать, чувствовать, впитывать, воспринимать и проживать каждое мгновение целиком и полностью.

Улучшать — значит создавать хорошее. По мере разумения, оставить после себя этот мир чуть лучше, чем получили в подарок. Во всех четырех уилберовских измерениях. Ну, хотя бы стремиться к этому.

Превосходить — значит узнавать всё глубже то, откуда возникают любые формы этого мира, и куда уходят.

Сложно замечать всё — внимание неизбежно избирательно. А значит, в каждый момент времени оно может быть направлено только на что-то, на какой-то аспект происходящего. Чем больше я занимаюсь всем этим, тем глубже понимаю суть этого принципа.

Основной вопрос тогда: на что именно я направляю внимание, ну и да — как именно я это делаю?

Ценить

Мне очень нравится формулировка Шинзена про ценить (appreciate), потому что она сразу же придаёт этой теме верный окрас: что в этом мгновении я хочу ценить?

Не секрет ведь, что ощущение жизни возникает тогда, когда мы присутствуем в происходящем. А когда отсутствуем, то кажется, что и не живём.

Вот сейчас я стою в зоне вылета в аэропорту Минска, в руках телефон, передо мной жена, сын, за большим окном — сумерки, взлётное поле, в животе не очень комфортно от холодного лимонада, в ногах усталость, по громкой связи что-то сообщают, в голове крутятся формулировки этого текста.

Это всё и есть моя жизнь в эти несколько минут. Насколько я присутствую во всём этом? Насколько я это замечаю? И более того — насколько я это ценю?

И так становится очень понятно, почему подход Шинзена назывался ещё недавно Basic Mindfulness — базовая осознанность, — ведь он про тренировку очень базовых функций внимания.

Насколько я действительно живу в каждый момент, насколько я здесь? Если моя жизнь — это ограниченная последовательность таких моментов, то упускать часть из них просто потому, что я, видите ли, не согласен с тем, какой жизнь предстаёт для меня в эти моменты — не очень прагматично.

---

Ценить — это тренируемый навык, и степень его напрямую зависит от того, насколько я умею сосредотачиваться на том, что происходит прямо сейчас, а не рассеянно населять мир фантомов прошлого и будущего. А дальше, в зависимости от глубины сосредоточения, может начинаться мистика: когда мы настолько уделяем внимание тому, что происходит прямо сейчас, что в самом прямом смысле теряем себя — остаётся только Всё Это.

Даже не знаю, что является более приятным бонусом — это, или то, что лавандовый макарун становится в разы вкуснее. Хотя, казалось бы, куда уже.

В общем, подытоживая в одном предложении, ценить — значит проживать ситуацию целиком и полностью, не отворачиваясь и не сопротивляясь. Причём речь здесь идёт о непосредственном восприятии, а не о действиях.

Делать ли что-то по поводу той или иной ситуации? Очевидно, зависит от ситуации, но если что-то и делать, то явно в сторону улучшения. Было бы странно делать что-то сознательно для того, чтобы стало хуже (для этого достаточно и нашей неосознанности).

Улучшать

Что значит улучшать? Буддизм традиционно говорит о трех типах действий: на уровне ума, речи и поступков. То есть мы можем улучшать поступки, слова и мысли. Тут очень легко уйти в философию и обсуждение того, что значит «поступать лучше», существует ли универсальная этика или это культурный конструкт, и так далее.

Для меня есть простое определение:

Как я могу сегодня поступать, думать и говорить лучше себя же вчерашнего?

Для этого мне и нужна та пресловутая «секунда свободы между стимулом и реакцией», по меткому выражению великого психолога Виктора Франкла, и возможность критической дистанции от собственных мыслей и эмоций. Сейчас это называется децентрирование (decentering) — то есть возможность посмотреть на происходящее внутри меня как бы со стороны, и разлепливание (defusion) — то есть возможность проживать ситуацию, эмоцию или мысль ровно такими, какие они есть, но не подчиняясь им в плане того, к каким действиям они подталкивают.

Шинзен Янг любит говорить про это так: по мере практики, эмоции и мысли перестают искажать ваше восприятие и поведение, и начинают информировать и мотивировать.

В таком случае у меня появляется хотя бы шанс на то, чтобы сойти с проторенной, но возможно не такой уж любимой дорожки, и попробовать сделать что-то иначе. Не на сотый раз, так на двухсотый.

---

Что касается формальной практики, улучшать — значит упражнять свои способности к дружелюбию, состраданию, сорадованию и спокойствию.

Эти качества не случайно называются в южной традиции буддизма «Обители богов», а в северной — «Четыре безмерных», и считаются высшими качествами ума из всех, которые мы можем развивать. Традиционные упражнения включают в себя визуализации позитивных образов и действий, а также проговаривание позитивных фраз.

Можно сказать, что в этих формальных практиках мы намеренно временно заменяем обычный поток мыслей и образов на добрые мысли и образы, обычный поток эмоций на добрые чувства, а обычный поток речи на добрые слова.

Интересно, что как минимум одна разновидность таких практик — на русском её обычно называют практикой «любящей доброты» — существовала параллельно и у ранних буддистов, и у греческих стоиков. Вот вам и универсальная этика!

Превосходить

Хорошо, ценить и улучшать — тут всё понятно, быть в моменте и делать его по возможности лучше. А что значит превосходить?

Можно, конечно, жонглировать тут красивыми словами типа «бессамостность» или «не-я», но за последние пару лет я как-то иначе стал переосмыслять всю эту трансценденцию, то есть, собственно, превосхождение. В этой теме для меня на первое место вышла простая человечность:

Быть для другого, стать чуть менее эгоистичным, сместить акцент с себя на что-то большее, чем-то, что находится внутри этой кожи — вот и вся трансценденция.

И боже, как это сложно!

Признать и увидеть, что я не пуп земли, что не всё вращается вокруг меня. По-настоящему замечать других людей и мир вокруг. Быть добрым и сострадательным. Становиться чуть менее самовлюбленным, и хотя бы немного усмирять самомнение.

Мне это даётся тяжело, но я вижу, что это тоже вопрос практики, а не просто «ментальный акт».

Уделять внимание — значит по-настоящему слышать, по-настоящему видеть, по-настоящему чувствовать. И оказывается, когда уделяешь внимание содержимому своего потока сознавания, что собственно про «я» там не так и много, а основное пространство занимают как раз другие люди и мир. Внимательное проживание этого факта и приводит к естественному превосхождению и одновременно — к большей свободе.

Свободе от поглощенности собой.

---

Очень хочу рассказать про ещё один элемент паззла, который я получил через семь лет после тройки Шинзена — а именно, формулировку Уилбера про то, что мы можем работать над собой в четырёх плоскостях: расти, пробуждаться, очищаться и проявляться.

Для меня все эти три элемента оказались пока что в жизни самыми ключевыми:

1. Четыре измерения-квадранта (из интегрального подхода Уилбера),
2. Три принципа a la Шинзен, и
3. Четыре действия, о которых я расскажу подробнее в другой раз.

Этот текст появился в виде отдельных заметок в моём канале в Телеграме, подписывайтесь!

Оригинал текста был опубликован в журнале «Эрос и Космос» 9 сентября 2016 года.

Интегральная история — это одновременно индивидуальная и коллективная трансформационная практика, вместе с этим она представляет собой и целостный подход к практике исторической науки. В современном академическом дискурсе эти две грани истории никак не соприкасаются; тем не менее, на деле они никогда не бывают разделены.

Интегральная история как академическая практика состоит из нескольких базовых компонентов. Первый из них связан с «космическим адресом» истории, то есть попросту с вопросом: «Что мы понимаем под объектом изучения исторической науки?» За двадцатый век мы стали свидетелями появления множества подходов к истории, включая марксизм, феминизм, структурализм, постструктурализм и многие другие. Историки осознали, что всё, что случилось в прошлом, может быть объектом изучения исторической науки. Возникли, к примеру, такие направления, как психоистория — попытка интерпретации исторических процессов с помощью психоанализа основных исторических фигур (скажем, Эрик Эриксон исследовал деяния Лютера, Гитлера и Ганди с этих позиций), — а также «история повседневности», или «история снизу» (занимается реконструкцией истории с перспективы простого обывателя, участника истории).

Интегральная история постулирует необходимость максимального включения различных подходов для создания наиболее целостных интерпретаций исторического процесса

В конечном итоге, вопрос исторической науки сводится к двум компонентам: (1) что мы принимаем за объект истории, и (2) как мы это изучаем; другими словами, к онтологии, эпистемологии и методологии истории. Это осознание, в свою очередь, приводит нас к концепции интегрального методологического плюрализма (ИМП). В самом общем виде ИМП предполагает, что для различного рода объектов, то есть феноменов с различным «космическим адресом», существуют различные, несводимые друг к другу методологии.

Приход Гитлера к власти в Германии, скажем, может изучаться с точки зрения марксистской истории, культурной истории, макроистории или «истории снизу», и в каждом случае объект изучения будет различаться, но каждый из результирующих объектов будет коррелировать с объектами других подходов, создавая объемную голографическую картину того, что определяется как «приход Гитлера к власти в Германии». Интегральная история постулирует необходимость максимального включения различных подходов для создания наиболее целостных интерпретаций исторического процесса, а также одновременно с этим и необходимость различения между объектами этих подходов. Например, марксистский подход к истории, благодаря эксклюзивности своей методологии, ничего не может рассказать нам о психологическом портрете Гитлера, но это не означает, что его психологический портрет не имеет никакого значения для описываемых событий; это просто означает, что нужно использовать ещё одну методологию для добавления в общую картину именно этого измерения.

«Космический адрес» любого феномена можно картографировать согласно принципам интегрального подхода

Как утверждает Кен Уилбер, «космический адрес» любого феномена можно картографировать согласно принципам интегрального подхода; любой феномен находится где-то на пересечении внутреннего и внешнего индивидуального и коллективного. Более того, любой феномен можно рассматривать с перспектив изнутри и снаружи. В результате, это даёт нам 8 базовых методологий изучения 4-х типов объектов. Например, не вдаваясь в подробности, психоистория занимается рассмотрением индивидуального внутреннего измерения при помощи взгляда изнутри, культурная антропология — рассмотрением коллективного внутреннего измерения при помощи взгляда извне, а классический исторический метод — коллективного и индивидуального внешнего измерения при помощи взгляда извне.

Далее, интегральная история говорит о том, что недостаточно только лишь понимать наличие «космических адресов» в исторической практике, — также нужно учитывать и уровни сложности сознания. В наиболее общем виде этот аспект можно понять так: вне зависимости от выбранного типа феномена исторического исследования, — то есть его «космического» адреса, — и вне зависимости от соответствующей методологии истории, интерпретация выбранного феномена всегда будет основываться на уровне психологической сложности историка. К примеру, известный гарвардский психолог, исследователь развития Роберт Киган прямо использует понимание истории для описания различных уровней сложности сознания в своей книге «Выше нашего понимания» (In Over Our Heads, 1995).

Это можно проиллюстрировать следующим: маленькие дети оперируют объектами согласно «принципу отдельных элементов» и могут понимать отдельные детали и факты, но не могут увязывать их в нарратив. Они могут узнавать образ Чингисхана, знать, что он командовал конными войсками, могут воспринимать всю эстетику монгольской орды, но не способны увязывать завоевания Чингисхана в историю, в связный рассказ. Сходным образом, до определенного возраста более взрослые дети могут рассказать без запинки всю историю Октябрьской революции, но не способны видеть более широкий контекст мировых исторических процессов, в котором она разворачивалась. Таким образом, существует несколько принципиально разных уровней понимания истории, — и даже если мы берем в рассмотрение только взрослых историков, можно выделить как минимум три эмерджентных уровня, с которых может происходить интерпретация.

Существует несколько принципиально разных уровней понимания истории

Наконец, интегральная история — это отдельный представитель одного из подходов к истории, а именно — макроистории, или метаистории, которая ставит следующие вопросы:

• Какова природа базовых структур истории?
• Какова природа причинно-следственных отношений между базовыми структурами истории?
• Возможно ли описать макроисторические процессы унифицированным набором переменных?

Во все времена, выдающиеся мыслители описывали своё видение макроистории. Среди них — Сыма Цянь и Ибн Халдун, Гегель и Маркс, Вико и Смит, Тойнби и Парето, Шпенглер и Сорокин, Фуко и Гумилев, и многие другие. Интегральная история, основываясь на идеях Тейяра де Шардена, Кена Уилбера и других интегральных философов, тоже предлагает свои ответы на «большие вопросы» истории (учитывая размер этой темы, рассмотрение даже основных тезисов интегральной истории мы оставим за рамками данной статьи).

Таким образом, интегральная история предлагает действительно целостный подход к практике исторической науки, учитывающий онтологический, эпистемологический и методологический плюрализм исторических практик и различные уровни их интерпретации, а также предоставляет своё видение философии истории и макроистории. И это видение постулирует необходимость интегральной истории как индивидуальной и коллективной трансформационной практики. История — это не просто «то, что действительно произошло» (как сказал один из основателей позитивистского подхода к истории Леопольд фон Ранке): это то, что происходит прямо сейчас, в чём мы принимаем непосредственное участие как действующие субъекты, получающие постоянно обновляемую обратную связь от того, что уже произошло.

История — это то, что происходит прямо сейчас, в чём мы принимаем непосредственное участие как действующие субъекты

Интегральная история предлагает свой взгляд на нас как действующих субъектов в различных вертикальных и горизонтальных контекстах. Вертикальные контексты складываются из коллективных и индивидуальных эволюционных процессов; это мой собственный уровень развития и уровень развития общества, в которое я включен. Горизонтальные контексты складываются из охвата этого включения, от личного — к коллективному (семья, народ) — к мировому (все люди) — к гайянскому (все живые существа и экосистемы) — к вселенскому (весь мир).

То, насколько широка, целостна и здорова наша включенность в вертикальные и горизонтальные контексты, влияет на то, что привносят наши действия в мире в постоянно разворачивающуюся историю. Говоря простыми словами, интегральная история предлагает эффективные инструменты для осознания своего места в мире, а поскольку это «место» всегда динамично, осознание его и своих действий становится поистине трансформирующей практикой.

Все мы стремимся к счастью и гармонии. Кто-то ищет этого в богатой жизни, кто-то в искусстве, кто-то в самореализации и раскрытии своего потенциала. Нет, не так… Все мы стремимся к счастью и гармонии, и понимаем критерий счастья сообразно нашему мировоззрению. В одном мировоззрении счастье и гармония — это семья и дети. В другом — достижение Царства Божия. В третьем — самоактуализация. Интегральный подход как мета-мировоззрение (т.е. такое мировоззрение, которое внимательно изучает и рассматривает различные мировоззрения) предлагает систему инструментов для самопонимания, для деконструирования своего мировоззрения и реконструирования его на новом уровне. Это требует пояснения.

Что значит — деконструировать своё мировоззрение?

Это означает тщательное и подробное исследование своего характера, своих целей и мета-целей, своих задач, своих пристрастий, своих способов взаимодействия с миром (а у каждого из нас есть как оптимальные, так и патологические способы), своих желаний, своих идеалов, своих критериев счастья и гармонии. Это исследование происходит через тщательное рассмотрение своей личной истории и своего культурного окружения, своего психотипа и уровня развития, а также спектра своих привычных состояний.

Благодаря такому деконструированию, мы можем дойти до основ своего мировоззрения, а значит, понять причины своих действий. Дело в том, что как сознательные агенты, мы никогда не действуем просто так. Любое наше действие основывается на наших сознаваемых или неосознаваемых установках, идеалах, пониманиях; на нашей обусловленности личной историей, образованием и окружением. И понимание основ нашей обусловленности даёт ключ к жизненной свободе и выбору своего Пути.

Что означает — реконструирование мировоззрения на новом уровне?

По определению одного из ведущих психологов развития, гарвардского профессора Роберта Кигана, переход по уровням зрелости заключается в том, что субъект одного уровня становится объектом субъекта следующего уровня.

Другими словами, находясь включенными в определенное мировоззрение, мы находимся внутри него и не можем объективно посмотреть на него и оценить. Как только мы начинаем деконструировать своё мировоззрение — т. е. разбирать его на отдельные объекты — мы начинаем процесс дифференциации, или отделения себя, своего «я», от своего мировоззрения. Оно становится объектом для нового, более широкого «я», которое превосходит и включает это мировоззрение с нового уровня.

Таким образом, развитие заключается, прежде всего, в смене мировоззрений, и эта смена происходит через превосхождение и включение. Некоторые современные школы духовности совершают ошибку, говоря о выходе за пределы мировоззрений целиком. Конечно, надличностные (трансперсональные) уровни существуют, как существуют и просветление и пробуждение к своей истинной природе. Ошибка заключается в том, что при этом предполагается полное отбрасывание Эго, т. е. психологической самости; однако, пока человек живёт, общается и вступает в отношения — психологическая самость (наше «я») всегда активна. И она всегда действует сообразно своему текущему мировоззрению.

Именно поэтому в Интегральной теории ставится большой акцент на понимание функционирования различных мировоззрений и переходов между ними, ведь только понимая своё мировоззрение и принципы его существования мы можем сознательно выбрать изменить его в сторону большей гармонии, целостности и счастья.

В Интегральной теории выделяются две основных составляющих любого мировоззрения: его глубинная и поверхностная структуры.

Глубинные структуры любого мировоззрения, согласно психологии развития (современная наука, изучающая фундаментальные принципы развития детей и взрослых), являются общими для всего человечества; исследователи выделяют несколько базовых стадий, через которые проходят (в случае взросления без серьезных патологий) все люди на Земле. Однако, чем взрослее становится человек, тем больше оказываются шансы «залипнуть» в очередной стадии. И поэтому в то время как практически все дети проходят через дооперациональную, конкретно-операциональную и формально-операциональную стадии (в терминах исследователя когнитивного развития Жана Пиаже), взрослые «залипают» на очередной стадии, не в состоянии двигаться дальше. Этому способствует и наше общество. И хотя исследователи уже выделяют около шести или семи базовых стадий развития — этих глубинных структур, присущих в качестве доступного потенциала всем людям — абсолютное большинство останавливается где-то на середине пути.

На глубинные структуры, чью последовательность определяют, например, так:

архаическая → магическая → мифическая → рациональная → плюралистическая → интегративная

накладываются структуры поверхностные, или культурные. Это значит, что мифическое, скажем, сознание, хотя и работает по сходному глубинному принципу, будет проявляться в разных культурах и индивидах по-разному.

Кен Уилбер, американский философ, предложивший концепцию и основные принципы интегральной теории в её современном виде, в своей книге «Интегральная психология» свёл воедино более ста теорий развития человека, западных и восточных. В своём интегральном подходе он соединяет глубинные и поверхностные структуры Востока и Запада, религиозные и светские, и предлагает целостную картину человеческого взросления. Он утверждает, что любые социокультурные практики, возникшие у разных народов в разные века, указывают на какую-либо из граней этого взросления, и весь фокус заключается в том, чтобы понять, что это за грани (а значит, увидеть и всю картину целиком — насколько возможно). Уилбер предлагает пользоваться данными исследователей психологии развития, и рассматривать различные мировоззрения — в том числе и мировоззрения различных религий с их концепциями спасения, и с их практиками по достижению этого спасения — как проявления различных глубинных структур (разворачивающихся относительно последовательно).

Что же со всем этим теперь делать?

Интегральная теория предлагает набор эффективных инструментов исследования нашей самости (нашего «я») в её глубинной и поверхностной структуре. Другими словами, исследуются и разбираются стадии развития, а также социокультурные способы проявления этих стадий. Становится прозрачным и понятным наше мировоззрение — то, как мы думаем, кем мы себя считаем, и как мы взаимодействуем с миром.

Также, предлагаются и способы работы с этим мировоззрением. Интеграция сотен западных и восточных путей развития предоставляет нам богатейшую картину возможностей и способов движения. В частности, Интегральная теория провозглашает союз психологии и духовности, и заявляет, что они неразрывно связаны. Психология основывается на работе с эго, или собственно психологической самостью — она учит, как сделаться более цельной и более здоровой личностью, с более гармоничными и красивыми отношениями. Духовность же ведёт за пределы самости, в безграничную и безвременную основу сознания, в надличностные измерения, к Богу. Следование лишь духовным практикам без понимания психологии способно принести больше вреда, чем пользы (например, см. исследование Лавджоя про «восходящие» и «нисходящие» духовные традиции); также и применение в жизни лишь психологии без понимания духовности не способно привести к окончательному счастью и гармонии. По метким словам Уилбера — «если вы не подружитесь с Фрейдом, то вам сложнее будет добраться до Будды».

Окончательное счастье и гармонию не найти только лишь внутри человеческого мира, как не найти их и только лишь за его пределами. Окончательное счастье и гармония находятся на месте соединения абсолютного и относительного, индивидуального и коллективного, внутреннего и внешнего, духовного и психологического. И это соединение не только умственное, но и воплощенное, практическое. И в этом и заключается интегральная жизненная практика.