Оригинал текста был опубликован в журнале «Эрос и Космос» 11 апреля 2014 года.

В кругах сторонников эволюционной философии и эволюционной духовности часто можно слышать слова о ценности развития, и складывается впечатление, что иногда при такой позиции средство может подменить цели. Развитие, на мой взгляд, не является ценностью само по себе, потому что развитие — оно всегда от чего-то к чему-то; или если вам близка телеологическая и антропоцентрическая перспектива, «для чего-то».

Развитие — это факт нашего существования. На биологическом уровне, мы меняемся и филогенетически как вид Homo, и онтогенетически от сперматозоида и яйцеклетки — к взрослому индивиду. На социальном уровне от племенного строя мы меняемся к царствам и демократическим государствам (нет такого народа, где демократии не предшествовали бы цари). На культурном уровне, мы меняемся от магических верований к мифическим, к рациональным (и вероятно — пострациональным). Наконец, на психологическом уровне мы растем от зачаточной «биологической» разумности младенца к цельным взрослым личностям, обладающим комплексной психологической идентичностью.

Однако сами по себе эти все вещи есть просто факт нашего существования — «развитие происходит» — и не несут в себе ценности. Ценность — это обратная, невидимая сторона фактов, которую нужно уметь раскрыть. Ценность — это способность придать фактам смысл, и эта способность тоже развивается как в процессе нашего индивидуального психологического взросления, так и в процессе социокультурных мутаций.

И с этой перспективы ценностью развития оказывается то, что оно на каждом из упомянутых выше уровней, или граней нашего бытия, раскрывает. Что раскрывается в процессе развития с объективной стороны, что может обладать всё возрастающей ценностью? Что раскрывается в процессе развития с субъективной, психологической, «внутренней» стороны, что может обладать всё возрастающей ценностью? И что, наконец, раскрывается в процессе развития с социокультурной стороны, что может обладать всё возрастающей ценностью?

Американский философ Кен Уилбер предлагает на эти вопросы простой и древний ответ, явившийся итогом изучения сотен последовательностей развития в разных областях жизни; ответ, который давали многие крупнейшие философы от Платона до Канта и Соловьева. Этот ответ: Истина, Красота и Благо.¹

Критерий развития как объективного процесса — получение всё бо́льших знаний о себе и мире, в частности — продвижение вперёд наук. То есть ценность развития этой сферы жизни — раскрытие всё бо́льшей истины, которую, как говорят современные учёные, мы никогда не сможем узнать всю без остатка. Истины, которая даёт нам возможность становиться здоровее, перемещаться быстрее, использовать больше энергии для технологических нужд и т. п.

Критерий развития как процесса субъективного — обнаружение всё бо́льшей красоты на всё бо́льшей глубине сознания. Ценность развития этой сферы жизни знает каждый, кто обращал внимание на природу нашего сознания. Красота сознания абсолютно неисчерпаема, и можно только стремиться к тому, чтобы узнавать её всё больше и переживать её всё полнее.

Критерий развития как социокультурного процесса — это движение ко всё бо́льшему благу через мироцентрические ценности, глубину межличностного общения, экологичность и этичность поведения, сострадание и любовь.

Так что говоря о ценности развития в целом, мы подразумеваем вполне конкретные вещи: ценность раскрытия, узнавания, задействования всё бо́льшей Истины, Красоты и Блага. И самая простая проверка на интегральность моих действий — это определение того, насколько они соответствуют наибольшей степени охвата стадий развития во всех этих областях.

Уилбер в своих работах вводит термин «базовая моральная интуиция». Такая интуиция проявляется как желание

увеличить собственную глубину, пространство измерения «мы» и улучшить объективный порядок вещей («оно») … То есть защищать и поддерживать самую большую глубину для самого большого охвата. В попытке поддерживать наибольшую глубину для наибольшего пространства мы должны научиться делать прагматические суждения о различиях во внутренней ценности, о степени глубины, которую мы разрушаем в попытке удовлетворить наши жизненные потребности.²

Проблема в том, что «степень глубины», «внутренняя ценность», «самый большой охват» — все эти понятия звучат весьма абстрактно, особенно если речь идёт про конкретные ежемоментные действия. Поэтому, как я это чувствую, столь полезным может быть понимание базовой моральной интуиции просто как стремления в каждом действии следовать наибольшим возможным Истине, Благу и Красоте.

Каждое действие (я не открою здесь Америки) — это единственно возможное действие прямо сейчас. И сейчас. И вот сейчас. Как сказал Его Святейшество Далай-лама XIV, «перерождаемся не мы, а наши привычки». Это вот как раз об этом. Из момента в момент, из проявления в проявление, из действия в действие переходят наши привычки, питая и информируя эти действия и всё более и более закостеневая. И одна из немногих возможностей что-то с этим сделать — это учиться распознавать, ведут ли они к большему Благу, Истине и Красоте.

В этом, на мой взгляд, проявляется основной принцип интегральной прагматической философии. Интегральная прагматика — это понимание, что развитие не самоценно; что оно всегда — для чего-то. И это способность ежемоментного действия с учетом этого понимания.

Конечно, такое действие возможно только тогда, когда мы чувствуем, что что-то «не так», что в этот момент может родиться больше Красоты, Истины и Блага. Об этом подробно пишет замечательный трансперсональный психолог и пионер психоделической терапии Ральф Мецнер в своем исследовании жизненных метафор трансформации. Трансформация и рост у взрослых людей возможны только тогда, когда мы осознаём, что это возможно и желанно. Классическая метафора: чтобы желать освобождения, нужно ощущать себя в клетке. Или: чтобы хотеть идти к свету, нужно увидеть себя во тьме. Прагматика — это понимание своего изначального положения, знание конкретных инструментов, которые могут исправить это положение (для разных случаев они могут быть разные), и способность использовать эти инструменты и прикладывать энергию к неуклонному следованию этому. Интегральная прагматическая философия предлагает свой вариант осмысления этих трех.

Истина — это способность правдиво и честно видеть положение вещей; признавать свою личную и межличностную ситуацию (то есть контекст действия).

Благо — это способность учитывать всякий межличностный контекст и видеть настоящего полноценного Другого за нашими мнениями и суждениями о нём. Признавать то, что мы не одни в этом мире (то есть распознавать цель действия — ведь всякое действие подразумевает взаимодействие).

Красота — это способность творческого танца, способность видеть, что каждое наше действие творит новую реальность каждого настоящего момента; способность наиболее естественным образом это выражать сообразно глубине своих самых аутентичных переживаний (то есть форма и содержание действия).

Все эти способности развиваются, и интегральная прагматика заключается в том, чтобы уметь распознавать эти аспекты в каждый момент, уметь их задействовать максимальным образом, и изучать свои препятствия к этому — то есть относиться к своим действиям достаточно критически, чтобы каждое следующее не было просто наследником предыдущего. И тогда, вероятно, наши привычки постепенно перестанут перерождаться, и начнется настоящее развитие как раскрытие всё большей ценности и глубины Истины, Красоты и Блага.

Примечания