По мере практики, происходит расширение самоидентификации, от ограниченного личностного «я» — к переживанию безграничного Единого Я. Вы начинаете обнаруживать, что-то, кем вы являетесь, не ограничивается ни телом, ни мыслями, ни чувствами, ни вашей личной историей, генами, характером или биографией. При этом, во многих традициях делается вывод, что это трансцендентальное «Я» — единственно истинно и реально, тогда как личностное «я» объявляется ложным и иллюзорным.

В интегральном подходе, и это разделяют многие мои товарищи — современные учителя практики внимательности, — делается равный акцент на самопревосхождении и самоулучшении.

Самопревосхождение — это постоянная внутренняя установка на «я не это, двигаюсь дальше». Я — не это тело, но проявляюсь как тело. Я — не эти мысли, но выражаюсь через мысли. Это тот драйв к расширению, который Кен Уилбер называет Эросом.

Это тот аспект Пути, который в буддизме называется «самадхи» (практика медитации). Это то, что даёт ответ на предельные вопросы и предельные задачи: Кто я? Что всё это значит? Что такое жизнь? Что такое страдание? Как мне относиться к смерти?

Самоулучшение также идёт от расширения рамок самоидентификации (об этом можно прочитать в исследованиях Кольберга и Гиллиган, помимо прочих), но связано в первую очередь с тем, как я проявляюсь в мире. Это то, что можно назвать драйвом к любящему охвату, или Агапэ.

Это тот аспект Пути, который в буддизме называется «шила» (практика этики). Это то, что даёт ответ на относительные, а не абсолютные, вопросы: Насколько я хороший человек? Как я проявляюсь в общении с людьми, в отношениях? Как я хочу общаться? Насколько я понимаю свои желания, мысли и намерения? Чем я занимаюсь?

Самоулучшение для того, чтобы я был чуть более спокойным, устойчивым, радостным. Для того, чтобы мои близкие были чуть более спокойными и счастливыми. Для того, чтобы этот мир становился чуть более добрым и адекватным с каждым новым днём.

В чём ценность самопревосхождения? В конечном итоге, в полной трансформации самовосприятия. Я есть всё и ничто. Я никогда не рождался, и не умирал. Я начало и конец всего. Я изливаюсь из себя, и возвращаюсь к себе.

В чём ценность самоулучшения? В конечном итоге, в улучшении качества жизни. Своей жизни, жизни близких и далёких.

Хорошо, когда оба эти пути сплетаются воедино. Без ответа на предельные вопросы, жизнь не имеет смысла; это просто потребительское существование на пути из вечности в вечность. Без этого ответа, смерть — страшна, и всё, чем я занимаюсь, это бесконечное избегание встречи с ней глаза в глаза. Но без желания сделать этот мир лучше, без готовности погрузиться в него полностью, с головой, абсолютная реальность — это такое же избегание, но избегание уже не столько смерти, сколько самой жизни. Жизнь — это страдание и иллюзия, из которых нужно пробудиться.

Хорошо, когда оба эти пути сплетаются воедино. Абсолютная идентификация питает каждое действие маленького «я», светит сквозь личность и характер, наполняет их смыслом. Знать себя Этим — значит давать маленькому «я» свободу проявления. Работать же над собой в психологическом и личностном смысле, делать себя лучше — значит шлифовать тот инструмент, посредством которого абсолютное воплощается в относительном. И это тот аспект Пути, который в буддизме называется «праджня» (практика мудрости).

Не знаю, почему в кни­гах по само­раз­ви­тию так мало об этом гово­рится… Почему в кни­гах о раз­ви­тии чело­ве­че­ского потен­ци­ала гово­рится, в основ­ном, о том, насколько это пре­красно и здо­рово, и насколько это чело­ве­че­ству необ­хо­димо на нынеш­нем этапе эво­лю­ции. Почему это пока­зы­ва­ется дви­же­нием от тем­ноты к свету, от неве­же­ства к зна­нию, от несчастья к сча­стью, от неудо­вле­тво­рен­но­сти к удо­вле­тво­ре­нию. Воз­можно, авторы нико­гда не испы­ты­вали насто­я­щей транс­фор­ма­ции на своей шкуре? Или же это реклам­ный ход, при­зван­ный заста­вить людей куда-то «расти» и «раз­ви­ваться»? И конечно, осо­бенно занятно зву­чат при­зывы к раз­ви­тию на благо всего чело­ве­че­ства; при­зывы к дви­же­нию, прикрываемому «высо­кими» идеалами.

Раз­ви­тие все­гда кри­зисно. Нет раз­ви­тия без кри­зиса. Не бывает. Эво­лю­ция — это не дви­же­ние к свет­лому буду­щему, и не выжи­ва­ние силь­ней­ших. Эво­лю­ция — это адап­та­ция к посто­янно изме­ня­ю­щейся среде. Но окон­ча­тельно адап­ти­ро­ваться невоз­можно — ведь всё посто­янно изме­ня­ется. А всё изме­ня­ется, потому что невоз­можно окон­ча­тельно адап­ти­ро­ваться — забав­ный замкну­тый круг. Еже­мо­мент­ное изме­не­ние и адап­та­ция к этому изме­не­нию (асси­ми­ля­ция и акко­мо­да­ция, в терминах Жана Пиаже) накап­ли­ва­ются до кри­ти­че­ских вели­чин, побуж­дая к каче­ствен­ной транс­фор­ма­ции, к отбра­сы­ва­нию ста­рого кокона. Как только ста­но­вится ком­фортно в оче­ред­ной системе — тут же про­яв­ля­ется дис­ком­форт нового уровня, и нужно снова дви­гаться дальше. Как у «Аква­ри­ума», неве­ро­ятно точно:

Дви­гаться дальше, как страшно дви­гаться дальше.
Выстроил дом, в доме ста­но­вится тесно, на улице мок­рый снег.
Ветер и луна, цветы абри­коса — какая терп­кая сла­дость;
Ветер и луна, все время одно и то же; хочется сде­лать шаг.

Рож­ден­ные в тра­вах, уби­тые мечом, мы думаем — это важно.
А кто-то сме­ется, глядя с той сто­роны — да, это мастер иллю­зий.
Про­стые слова, их стран­ные связи — какой без­от­каз­ный метод!
И я вижу песни, все время одни и те же: хочется сде­лать шаг.

Ино­гда это странно, ино­гда это больше чем я;
Едва ли я смогу ска­зать, как это застав­ляет меня, про­сит меня дви­гаться дальше.
Как страшно дви­гаться дальше!

Но я еще помню это место, когда здесь не было людно.
Я остав­ляю эти цветы для тех, кто появится после.
Дай Бог вам покоя, пока вам не хочется сде­лать шаг.

А ведь нет ника­кого выбора, ведь изме­не­ние всего нико­гда не пре­кра­ща­ется, про­цесс на то и гла­гол, чтобы происходить. Отгла­голь­ное суще­стви­тель­ное — бытие и ста­нов­ле­ние. Изме­не­ние неиз­бежно — откуда взяться выбору? Единствен­ный выбор — под­чи­ниться изме­не­нию, каким бы болез­нен­ным оно не было. Или, что выби­рают многие — как можно силь­нее ста­раться не обра­щать на это вни­ма­ния. «Дай Бог вам покоя, пока вам не хочется сделать шаг». Как только появ­ля­ется это жела­ние — всё, обрат­ного пути нет. Очень хочется снова забыться, закрыться, убе­жать, рас­тво­риться, поз­во­лить себя обду­ра­чить, зату­ма­нить. Но не полу­ча­ется. «Едва ли я смогу ска­зать, как это застав­ляет меня, про­сит меня дви­гаться дальше». Потому что тянет, как упру­гим кана­том, опу­тав­шим всё тело, и вокруг уже пустыня, а я всё ещё цеп­ля­юсь кор­нями за землю в тщет­ной попытке убе­дить себя, что вокруг полно живи­тель­ной влаги. Всё, что угодно, только лишь бы не изменение.

За сотни тысяч лет эво­лю­ции, наши пси­хо­ло­ги­че­ские лич­но­сти научи­лись иде­ально сопро­тив­ляться изме­не­ниям, иде­ально себя обма­ны­вать. Соб­ственно, пси­хо­ло­ги­че­ская лич­ность — это и есть сопро­тив­ле­ние изме­не­ниям. Уни­вер­саль­ное уравнение:

я = сопротивление

Нет, «я» — это не плохо и не хорошо, это про­сто защит­ный меха­низм, неко­ге­рент­ное облако того, что в пси­хо­ло­гии назы­ва­ется копинг-стратегиями. Не слово «я» само по себе, не поня­тие, а всё мировоззре­ние, завя­зан­ное на лич­ность; всё миро­про­стран­ство, опи­сы­ва­е­мое лич­ным (и кол­лек­тив­ным) миро­воз­зре­нием. И един­ствен­ный выбор, кото­рый я нашел за годы иссле­до­ва­ния — это про­сто при­знать это. При­знать, что за раз­ви­тием не стоит ника­кого жела­ния стать лучше, жить на благо чело­ве­че­ства, расти для осво­бож­де­ния всех живых существ, рас­кры­вать в себе зало­жен­ный духов­ный потен­циал, а про­сто бес­плод­ная попытка так иде­ально адап­ти­ро­ваться, чтобы пере­стало чесаться. Гово­рят, буддийско-индуистский тер­мин дукха неверно пере­во­дится как «стра­да­ние», более точный его перевод — «бес­по­кой­ная неудо­вле­тво­рен­ность». Не знаю, верно ли это с эти­мо­ло­ги­че­ской точки зре­ния, но бес­по­кой­ная неудо­вле­тво­рен­ность — это именно то, о чём я говорю. Един­ствен­ный насто­я­щий мотив дви­же­ния, кото­рый можно при­кры­вать, можно зама­зы­вать чем угодно в попытке сделать так, чтобы пере­стало чесаться. И един­ствен­ный выбор — это при­знать это, войти в это, стать этим, пере­стать сопро­тив­ляться изо всех сил; уви­деть это дви­жу­щей силой жизни и отдаться ей.

Абсурд­ность ситу­а­ции, конечно, в том, что при­зна­ние это, выбор этот — это тот же копинг, надежда лич­но­сти, что тогда-то нако­нец невы­но­си­мая чесотка пре­кра­тится. Мастер­ская уловка: «Я сда­юсь… А теперь, сде­лай мне хорошо!»

Что такое насто­я­щее при­зна­ние? Насто­я­щий отказ от сопро­тив­ле­ния? Воз­можно ли это вообще? Кому возможно?

Всё, что угодно, только бы не поте­рять кон­троль над ситу­а­цией. Ни при каких усло­виях. Никогда.

Говоря о том, что «всё чешется», я не имею в виду какие-то мета­фи­зи­че­ские кате­го­рии. У меня ато­пи­че­ский дер­ма­тит — тол­ком не под­да­ю­ще­еся лече­нию забо­ле­ва­ние, выра­жа­ю­ще­еся в при­сту­пах чеса­ния, болез­нен­ных покрас­не­ниях, ранах и корках по всему телу и общей силь­ной сухо­сти кожи. Ато­пи­че­ский дер­ма­тит сопро­вож­да­ется силь­ными при­сту­пами раздраже­ния и депрес­сии, и каж­дый раз новой топо­ло­гией в пери­оды обостре­ний. С 2008 года у меня был период ремиссии, в кото­рый забо­ле­ва­ние фак­ти­че­ски никак не про­яв­ля­лось, а с осени про­шлого года оно про­яви­лось с новой силой. Раз­дра­жа­ю­щим фоном посто­янно зудит всё тело, лока­ли­зу­ясь кон­крет­ными при­сту­пами раз в пару часов. Ино­гда это похоже на кома­ри­ные укусы, а ино­гда хочется отре­зать от себя куски плоти, отгрызть себе руки, снять с себя кожу. Этот зуд сложно игно­ри­ро­вать, но только сей­час я начи­наю с ним по-настоящему рабо­тать, изу­чать, пони­мать, слу­шать. Это уди­ви­тель­ный союз­ник, не поз­во­ля­ю­щий сра­ба­ты­вать более при­ми­тив­ным копинг-стратегиям, закры­ва­ю­щим глаза на необ­хо­ди­мость дви­же­ния, на необ­хо­ди­мость транс­фор­ма­ции. Поэтому путь только один — мак­си­мально пере­стать, насколько воз­можно, сопро­тив­ляться этому про­цессу бытия и ста­нов­ле­ния, и ныр­нуть в это с голо­вой. Погру­зиться в бес­по­кой­ную неудо­вле­тво­рен­ность, кото­рой я явля­юсь, не пыта­ясь с этим как-то спра­виться, затор­мо­зить, свернуть.

Быть собой, не обма­ны­вая себя.