Около года назад вышла любопытная критически-аналитическая статья Джона Кабат-Зинна о том, какой вклад сделан благодаря волне популяризации осознанности на Западе — какие проблемы это может вызвать, и какие проблемы решить. Тогда я её пропустил, а тут вот наткнулся.

Одно только название чего стоит: Too Early to Tell: The Potential Impact and Challenges—Ethical and Otherwise—Inherent in the Mainstreaming of Dharma in an Increasingly Dystopian World, то есть, в переводе:

Слишком рано для выводов: Потенциальное воздействие того, что Дхарма становится мейнстримом в мире, всё более походящем на антиутопию, и те сложности (этические и не только), которые это вызывает.

Под Дхармой подразумевается буддийское учение, и это очень приятно видеть от Джона, потому что частая критика mindfulness как раз и заключается в том, что Джон её оторвал от буддийских корней, выплеснув вместе с религиозной формой и её настоящий смысл, упростив до фастфуда такого же сорта, каким стала современная йога.

А тут он как раз весьма трезво про всё это говорит.

Джон начинает и завершает статью с обсуждения фразы, выведенной в заголовок, и пишет о том, что хотя прошло уже более 40 лет с тех пор, как буддийская медитация и осознанный стиль жизни пришли в западную науку и теперь внедряются повсеместно от детских садов и школ, и до полиции и тюрем, ещё слишком рано для того, чтобы делать какие-то определённые выводы о вкладе осознанности. Но это не значит, что не нужно ничего делать на основе даже предварительных данных.

Возможно, мы ошибаемся с глобальным потеплением, но если ничего не делать прямо сейчас, то потом может быть уже поздно.

Кабат-Зинн говорит о том, что подход осознанности, хотя нигде явно это и не провозглашается, всегда основывался на этическом фундаменте буддийского учения, и противостоит корневым человеческим омрачениям — жадности, страху, ошибочному принятию внешности за суть, а также неспособности соединиться с базовым добром, лежащим в основе человеческого существа. Он напоминает, что в некоторых азиатских языках ум и сердце — это одно и то же слово, поэтому осознанность и сострадание неотделимы друг от друга. По крайней мере, в том, как он это преподаёт (и я с этим полностью согласен — В.Ш.).

Далее он высказывает первую ключевую для меня мысль:

Если вы практикуете осознанность, а тем более, если преподаёте, то должны понимать как инструментальное, так и вне-инструментальное измерение осознанности. Инструментальное измерение заключается в том, что осознанность это практика, развивающая определённые навыки. Точно так же, как это происходит со способностью играть музыку или водить машину, повторение упражнений приводит к мастерству.

Вне-инструментальное измерение заключается в том, что с самого начала практики нам на самом деле некуда идти, нечего достигать, некуда попадать. Всё, что происходит в поле осознавания, само по себе уже необычайное, целостное и чистое, когда переживается без «того, кто переживает» это, и без поддерживающего нарратива.

Джон подчёркивает, что любого одного из этих двух измерений не достаточно для того, чтобы помочь нам полностью воплотить в себе пробужденность, мудрость или сострадание, или чтобы помочь это сделать другим. Только вместе, неотделимо друг от друга, они дают свой прекрасный результат.

Потом Кабат-Зинн переходит к обсуждению главного вопроса про опасность размытия Дхармы в западной секулярной версии mindfulness.

Что, если представить, что размытия вообще не происходит? Что это просто переформулирование тех же принципов и техник? Что религиозный язык прошлого — это характеристика того времени и культуры, где появилась Дхарма, а не чего-то большего? И более того, что если Дхарма удачно адаптирована под контекст нашей культуры именно так, чтобы помогать решать весьма насущные вопросы страдания, столь видного в наше кризисное время?

Цитата:

Если потребность в избавлении от страдания — вечна, то почему бы не помочь создавать само-корректирующееся, находящееся в постоянном самообучении, привносящее в мир всё больше мудрости и сострадания предприятие, а не предполагать (часто — ошибочно), что такие мейнстримовые попытки, как основанные на осознанности программы (Джон имеет в виду MBSR и другие MB-курсы — В.Ш.) — если они действительно основаны на осознанности — являются на фундаментальном уровне неэтичными, более приземлёнными, или избавленными от глубинного потенциала к освобождению.

Демократия на принципах Гиппократа

По сути, эта статья Кабат-Зинна — его развёрнутые размышления о роли глубинной созерцательной технологии в наше непростое время. Вот перевод фрагмента, очень меня тронувшего:

Сила, мотивация, стоящая за всей моей работой — это интуиция, стремление к столь реальной возможности освобождения от жадности, отвращения и невежества на индивидуальном, институциональном и глобальном уровне, не меньше.

Это предполагает, что мы распознаём действие этих факторов в наших собственных жизнях и умах, когда они возникают, и учимся не вовлекаться, не захватываться ими. В политическом смысле это означает, что мы должны создавать демократию 2.0, основывающуюся на принципе Гиппократа — прежде всего, не навреди. Эта демократия будет опираться на закон, который может происходить из универсальной дхармы, укоренённой в широко распространенной воплощённой («вотелешенной») практике.

Если демократия действительно основывается на силе закона, а закон идёт из первого принципа минимизации вреда и максимизации благополучия всех членов «тела политики» (в широком смысле этого выражения) — своего рода социальная, политическая и экономическая клятва Гиппократа — то законность дхармы может предложить неизбежный и сутевой фундамент для обновления мудрости, заложенной в наши текущие законы и институты. Это необходимо, если мы хотим, чтобы они были адекватными в наш век — век, когда мы должны столкнуться лицом к лицу и разобраться осознанно и сердечно с теми ситуациями, когда нами движут страх и невежество, а не любовь и мудрость.

Если мы научимся распознавать процесс создания «я-шности» и противостоять силе его притяжения (эгоцентризму), то найдём сущностно новый способ превзойти те состояния ума, которые искажают переживаемый опыт и ещё больше разделяют нас. Это позволит возникнуть противоположной тенденции — всё большему включению и всё более охватному ощущению себя в мире как дома, где есть место дискомфорту, но ведущему не к жестокости и поиску виноватых, а к доброте и взаимозависимому процветанию.

Кабат-Зинн вообще видит прямое сходство между клятвой Гиппократа и обетом бодхисаттвы, поскольку в клятву прошита самоотверженность — потребности пациента ставятся прежде собственных.

Буддизм под прикрытием

Джон пишет, что он никогда не думал про MBSR (его стандартный знаменитый 8-недельный курс обучения осознанности) как про «буддизм под прикрытием», этакое скрытое проталкивание буддизма в нерелигиозные массы. Наоборот, его задача, как он это видит — это живое современное учение об избавлении от страдания, через формальную и неформальную практику осознанности и прямой человеческий опыт дающее голографический, фрактальный вход прямо в сердце и суть буддийской мудрости.

Говоря коротко, идея MBSR в том, чтобы «сделать практику медитации осознанности настолько очевидной для людей в стрессе, боли и с хроническими болезнями, что они начнут включать её в свои жизни как практику и способ бытия в принципе, и станут делать это более или менее ежедневно — достаточно долго для того, чтобы на собственном опыте проверить, есть ли какая-то ценность в том, чтобы открыто встретить и подружиться со своим страданием. А в этом процессе — понять со временем природу страдания в той или иной степени, и вероятно — даже освободить себя от его корневых причин.»

Кстати, Джон избегает использовать слово «секулярный», потому что ощущает его «дуалистичным, предающим священный элемент практики и воплощённой пробуждённости». Это его слова из статьи, буквально.

В завершение, Кабат-Зинн выражает надежду на то, что хайп пройдёт, а серьезная работа останется; что растёт не только число научных публикаций, но и их качество; и что Дхарма сыграет свою роль в том, чтобы помочь человечеству пройти через этот критический этап истории. Но пока ещё слишком рано для выводов, так что просто продолжаем делать своё дело — настолько искренне, осознанно и сердечно, насколько можем.