Это вторая часть ранней — из 1980-х — статьи Шинзена Янга о шаматхе и випашьяне, двух классических методах медитации. Первая часть статьи находится здесь. Вот оригинал статьи, я к переводу сделал чуть свою редактуру, выделяя ключевые моменты.

Есть два способа, которыми шаматха служит инструментом для достижения нирваны. Во-первых, она дает чувство отпускания, которое помогает в постепенном отказе от страсти и отвращения. Во-вторых, она дает стабильность и однонаправленность ума, необходимые для эффективной практики випашьяны. Випашьяна уничтожает моху.

Моха фактически означает непонимание того, что происходит внутри вас. Согласно буддизму, это фундаментальная клеша, лежащая в основе всех наших проблем. Спасение заключается в том, чтобы распространить ясность и осознание на обычно бессознательные процессы.

Это во многом звучит как западная психология. Разница заключается в том факте, что в медитации сознание культивируется в состоянии шаматхи, то есть в специфическом глубоком успокоении ума и тела, которые я описал выше. Это позволяет выявить бессознательное более прямым, неумолимым и острым методом, чем это обычно достигается в психотерапии. Не удивительно, что результаты несколько отличаются.

Терапия, когда она успешна, спасает от специфических проблем.

Медитация, когда она успешна, обеспечивает общее решение, применимое к любой проблеме, даже к таким важным вещам, таким как вина, потеря близких, неудача, неизлечимая болезнь, старость и смерть.

Психология говорит нам кое-что о том, как возникают проблемы человека.

Медитация раскрывает кое-что о том, как возникает идея «личности», и, тем самым, освобождает от необходимости всегда идентифицировать себя с тем, чтобы быть конкретным человеком. В контексте такой радикальной объективности личные проблемы могут быть решены очень эффективно.

Освобождающее прозрение

Устойчивая практика випасcаны приводит к моменту освобождающего прозрения, когда огромная масса мохи отпадает, как куски камня, раскрывая нам просторные горизонты свободы. В схоластическом буддизме это называется «вхождение в поток благородных людей». В школе Риндзай говорят о кенсё («видеть свою природу») или сатори («осознать»). Иногда в английском языке это называют первоначальным просветлением или прорывом. В этот момент открывается глаз мудрости, но для одних он открывается шире, чем для других. В любом случае, он никогда больше не закроется. Это не пиковый опыт, который затем исчезает. Это перманентное изменение перспективы восприятия, революция в основе сознания.

Прорыв в распознавание единства иногда происходит спонтанно для людей, которые никогда не практиковали медитацию и могут даже не иметь какой-то особенной «духовной» склонности. Однако без некоторого опыта в воспитании покоя и ясности такое распознавание трудно удержать и интегрировать, и через несколько минут, часов или дней этот опыт обычно становится просто приятным воспоминанием. Иногда такие нежданные переживания действительно становятся триггером к трансформации навсегда, но даже в этом случае без систематической практики трудно понять в полной мере их последствия для повседневной жизни. В качестве примера см. «Опыт Просветления» Флоры Куртуа, изданный Центром дзэн в Лос-Анджелесе.

Позднее в жизни Св. Тереза Авильская пришла к переживанию Божественного, которое было постоянным и не зависело от транса. Она назвала это «духовным браком» и сказала, что это было вызвано «интеллектуальным видением». По ее описанию это похоже на первоначальный прорыв в буддизме, хотя и понимается, разумеется, исключительно в христианских терминах. Относительно этого опыта, она делает примечательное заявление: «Существует самозабвение, которое настолько полно, что кажется, будто души больше не существует…» Другим классическим христианским источником, который четко различает «мистицизм транса» и «мистицизм прозрения», является «Облака Незнания», особенно глава LXXI, в которой описывается, что «некоторые могут ощущать совершенство этой работы только в момент экстаза, тогда как иные могут чувствовать это по желанию в любой момент, в обычном состоянии человеческой души».

Согласно буддийским представлениям, при этом первом прорыве человек осознает «не-я». Но это выражение, «не-я», которое так любят буддисты, может вводить в заблуждение. На первый взгляд, идея кажется непривлекательной, и даже абсурдной. Это звучит как отрицание индивидуальности, пугающая потеря центра управления или своего рода обманчивая регрессия. Но то, что подразумевается под «не-я», это освобождение от концепции самости (satkayadrsti). Это совсем не то же самое, что потерять себя, и это не подразумевает отсутствия понятия о себе самом!

Что тогда значит «освободиться от концепции»?

Человек свободен от какой-либо конкретной мысли или концепции, если эта мысль всегда возникает без малейшего бессознательного напряжения, подавления или разрыва осознания мысли как мысли. Тогда человек переживает мысль так полно, что нет времени для того, чтобы разум напрягался и закреплял эту мысль. Так что эта мысль перестает восприниматься как некая «моя».

Другими словами, мысль, концепция, ментальный образ или память не захватывают нас, если мы всегда переживаем их полностью (випашьяна) и при этом сохраняем спокойствие (шаматха). В любом случае, это не так-то просто. Первоначальное просветление приходит тогда, когда мы обнаруживаем, что можно позволить нашему самому глубокому образу «меня и моего» возникать в этом полном, пустом виде. С этого момента различие между собой и другими (или между просветлением и непросветлённостью) утрачивает свою силу. Это, конечно, всего лишь один из многих способов интерпретации такого переживания.

Позднее традиция начинает говорить про огромные заслуги и кармические ресурсы, необходимые для достижения этой цели. Однако следует особо подчеркнуть, что при наличии умелого инструктора человек вполне может прийти к такому опыту через несколько лет высокомотивированной практики.

Большинство людей, даже после такого прорыва, все равно оказываются запутанными, делают неправильные вещи, чувствуют себя плохо, поддаются вредным привычкам и т. д., хотя они больше не вынуждены идентифицировать себя с этими негативными явлениями. Поэтому они продолжают работать над искоренением раги и двесы, оставшейся тонкой мохи и упрямой власти старых вредных привычек ещё более усердно, чем прежде.

По мере приближения к окончательной Нирване может наступать момент, когда приоритеты будут смещаться от «мудрости» к «состраданию», т. е. от медитации к действию. Если вы действительно чувствуете единство со всем, то вполне естественно брать на себя ответственность за все ваши роли. Спонтанно начинают возникать полезные слова и действия.

Шинзен Янг, начало 1980-х

Хотя в махаяне сострадание (настоящая любовь) рассматривается совместно с мудростью, на практике приоритет, как правило, отдается освобождению. Просто так эффективнее. Если мы устраним вначале некоторую часть мохи, то значительно снизится вероятность того, что усилия человека по оказанию помощи другим будут ошибочными. Искоренение раги и двесы снижает вероятность того, что рвение человека приведет к агрессивности, и что он будет жертвовать принципами ради победы. Кроме того, после того, как человек освободится от таких понятий, как помощник, помощь и нуждающийся в помощи, можно будет не чувствовать сожаление или утрату энтузиазма, если вдруг его усилия по оказанию помощи потерпят неудачу.

Конкретное направление такой деятельности зависит от культуры, обстоятельств, способностей и личности человека. Они варьируются от волшебства до политической деятельности.

Подводя итог сказанному, шаматха и випашьяна являются инструментами для достижения «просветления», то есть не-эгоцентричной перспективы. Эта перспектива является инструментом, который способствует достижению полной нирваны. Согласно некоторым концепциям махаяны, сама нирвана является своего рода инструментом, позволяющим человеку легко и эффективно оказывать благотворное влияние на других. Если вы полностью свободны и если ваше влияние таково, что это помогает многим людям также стать свободными (как это было в случае Шакьямуни), вы — Будда.

Далее приводится несколько конкретных методов для развития освобождающего осознавания, о котором говорилось выше.

Читайте продолжение в третьей части перевода.